Самая ожидаемая игра конца лета, Deus Ex: Mankind Divided, поднимает вопрос, который совсем скоро придется решать человечеству — взаимоотношений между обычными людьми и теми, в чьи тела имплантированы высокотехнологичные устройства. Человечеству свойственно делиться на группы по разным признакам — начиная со «взрослых» национальных и религиозных, и заканчивая подростковыми «кто какую музыку слушает» и «кто в каком районе живет». Не исключено, что в ближайшем будущем очередной линией раздела станет неприязнь между «аугментированными» и «чистыми».
В Deus Ex террористам удалось на некоторое время «взломать» киборгов, сделав их своим оружием. Это вызвало рост напряженности, взаимных обвинений и насилия, после чего власти решили отправить киборгов в резервации. Ролик, рассказывающий предысторию этих событий, авторы игры назвали «механический апартеид» — отсылка к событиям в ЮАР, когда миллионы людей были отселены по расовому признаку. Впечатлениями от самой игры мы поделились буквально вчера, ну а сегодня настало время поговорить об апартеиде в ЮАР, а также об очень похожем примере из истории США, и расскажем о последствиях, к которым они привели.
Чистый опыт. Апартеид в ЮАР
Будущее государство ЮАР зародилось в 1910 году как колония Британской империи. Уже на заре существования чернокожее коренное население оказалось в неравном положении: избирательные права имели только те местные, кто соответствовал имущественному и образовательному цензам. Английских и голландских колонистов в ЮАР было менее 20%, однако им досталось 93% голосов. Депутатами и вовсе могли избираться только белые.
Вскоре гайки стали закручивать еще больше: на рудниках белые заняли почти все должности, требующие квалификации, а с государственных предприятий негров выдавливали в пользу белых безработных. Заработало ограничение в перемещении — например, в «белые» зоны можно было попасть только по специальному пропуску на работу. На выборах раз за разом побеждала Национальная партия, лозунг которой звучал как «Защитим страну от черной опасности!»
Все это происходило при поддержке местной протестантской церкви, которая объясняла расовую сегрегацию волей бога, давшего каждому народу свое предназначение. С конца 40-х годов в Южной Африке оформился классический «апартхейд» — «раздельное существование» в переводе с языка африкаанс. Смешанные браки запрещались, внебрачные связи приравнивались к преступлению. Работа, место жительства, перемещение темнокожих — все это жестоко контролировалось. Появились знаменитые законы, запрещающие людям с разным цветом кожи ходить в одни кафе и заведения досуга, ездить на одних автобусах, лечиться в одних больницах. Разумеется, качество обслуживания в подобных заведениях для темнокожих было на порядок хуже. Обучение также велось раздельно, причем только для белых оно было бесплатным, а в университеты негров часто не брали и при наличии денег. Расизм проповедовался и в средней школе: учебники выстраивали целую иерархию африканцев, от низших к высшим.
В конце сороковых годов в ЮАР появились так называемые бантустаны — зоны компактного проживания темнокожих, где они получали права на самоуправление. Формально некоторые бантустаны даже получили независимость от ЮАР, но на практике они превратились в обычные резервации, где процветала преступность, беззаконие, игорный бизнес и проституция. Параллельно выяснилось, что местные неплохо организуются и сами по себе — только не в государства, а в террористические организации. Самым известным лидером сопротивления стал будущий президент ЮАР Нельсон Мандела, но не менее интересен и другой факт — многими активистами этих организаций были белые, сочувствовавшие цветным.
Страна быстро начала погружаться в хаос: проходили забастовки, массовые протесты, начался и настоящий террор — взрывы, убийства полицейских и даже обычных колонистов. В ответ власти фактически узаконили произвол полиции — например, полицейский мог без ордера просто арестовать любого заподозренного им в принадлежности к незаконной организации, а затем держать под стражей до трех месяцев без права свидания.
Черным днем в истории ЮАР стало 16 июня 1976 года, когда в городе Соуэто тысячи темнокожих учащихся школ начали забастовку против новых правил обучения. Полиция попыталась разогнать протест, спустив на подростков собак, те ответили градом камней, ну а затем прозвучали первые выстрелы. Беспорядки в Соуэто перекинулись и на другие города, а полностью подавить их удалось лишь к концу года. По разным источникам, число погибших составило от 176 до 700 человек, причем многие не достигли совершеннолетия.
Политику апартеида безо всякого восторга восприняли в ООН. ЮАР попала под санкции, запрещавшие сотрудничество в военной и ядерной областях, ее делегацию в ООН лишили права голоса, несколько стран-экспортеров нефти ввели эмбарго на поставки. В 1961 году из-за непринятия апартеида ЮАР пришлось покинуть Содружество наций, возглавляемое Великобританией — впрочем, фактическую независимость бывший доминион получил намного раньше.
В конечном счете, государство оказалось в двойственном положении. С одной стороны, белым здесь обеспечили очень приличный уровень жизни — но ценой угнетения всех остальных. Однако из-за длившегося десятилетиями противостояния попытка провести реформы делала тех же самых белых беззащитными перед лицом разъяренного черного большинства. В конце 70-х годов под давлением международного сообщества власти попытались смягчить законы, начав возвращать темнокожим их права — и долго сжимавшаяся пружина ударила по всему белому населению страны, включая и тех, кто не поддерживал сложившийся порядок вещей. В течение 80-х годов основные законы апартеида были отменены, однако перестраиваемое государство рассыпалось прямо в руках у реформаторов. Бывшие угнетатели стали быстро превращаться в угнетенных. Сокращение прав полиции и амнистия многих радикалов привели к лавинообразному росту преступности. Убивали полицейских, чиновников, да и просто любых белых, кто попадался под руку. А поскольку в органы власти теперь массово попали темнокожие, то и расследовались такие преступления крайне редко. Попытка развести черных и белых по разным государствам провалилась из-за того, что переговорщики не сумели разделить золотые и алмазные копи — основу экономики страны.
С последствиями апартеида и его отмены ЮАР борется до сих пор. Хотя грабежи и убийства постепенно пошли на спад, они привели к тому, что страну покинуло около четверти белого населения — а ведь в основном это были высококвалифицированные профессионалы. При этом ослабление пограничного контроля кончилось тем, что в страну хлынули мигранты из соседних государств — и в 2008 году коренное население жестко выступило уже против них. Несмотря на то, что сегодня ЮАР считается самой развитой страной на Африканском континенте, безработица в ней составляет более 20%, а значительная часть населения живет за чертой бедности.
Суд Линча в действии. Беспорядки в Талсе
Даже в тех случаях, когда власти ведут борьбу с сегрегацией, ее последствия могут напоминать о себе сотни лет. В США рабство было отменено еще в XIX веке, однако фактически никакого уравнивания в правах белых и темнокожих не произошло — и это приводило ко все новым и новым конфликтам. Широко известен Ку-клукс-клан, созданный как направленная против негров террористическая организация, однако хватало и стихийного насилия — популярными стали «суды Линча», когда белые убивали подозреваемых в преступлении темнокожих без суда и следствия. Один из самых страшных примеров произошел в 1921 году в Оклахоме. Центром беспорядков стал один из местных центров нефтедобычи — небольшой, но зажиточный город Талса. В нем существовал богатый негритянский район Гринвуд, где белые чувствовали себя, мягко говоря, неуютно — однако и негры старались не показываться за его пределами без особой необходимости. Стоит отметить, что подобное разделение произошло не стихийно, а из-за действий властей, которые законодательно запретили людям с разным цветом кожи селиться вместе.
Некоторое время это работало — две общины сосуществовали без всякой любви, но по крайней мере, мирно. Все изменил случай. Как-то раз в лифте офисного здания произошел непонятный инцидент между темнокожим чистильщиком обуви и белой лифтершей. По одной из версий, парень просто торопился в лифт и споткнулся, по другой — сказал что-то невежливое. Однако на крик девушки прибежал служащий, и тут же вызвал полицию, а уже утром газета вышла с заголовком «Пойман негр, напавший на девушку». Хотя жалоб от девушки не поступало, полиция решила разобраться, что случилось, и на всякий случай привезла парня в участок. Шериф заявил, что в его городе линчевать никто никого не будет, и когда под двери участка явилась толпа желающих устроить самосуд, дал ей от ворот поворот. Однако неподалеку от здания уже собралась и группа темнокожих, причем и у тех, и у других имелись дробовики.
Кто первый принялся стрелять и махать дубинами, уже не установить. Спонтанно возникшая перестрелка быстро привела к убитым и раненым, и менее многочисленные черные побежали назад в свой район. По их следам отправились белые, заодно громя магазины. По городу ездила машина с негром, привязанным за шею, а национальная гвардия занимала оборону по границам негритянского района.
Этой небольшой группы военных оказалось слишком мало. Шерифу удалось отогнать погромщиков от здания суда, и тогда они прорвались в Гринвуд, устраивая поджоги и грабя дома. Темнокожие изо всех сил отстреливались, но их было слишком мало. Белым раздавали оружие прямо в местной церкви, а затем в бой пошли шесть бипланов, оставшихся после Первой мировой, с которых сбрасывали самодельные зажигательные бомбы и палили из винтовок.
К полудню следующего дня в город вошел крупный отряд нацгвардии. К этому моменту от Гринвуда не осталось ничего: более полутора тысяч домов негритянского района были сожжены или разграблены. Многие его жители бежали из города или сдались полиции, но были и те, кому не повезло: одуревшая толпа перебила до 300 человек, а число раненых, обратившихся в больницы, дошло до 800. При этом власти не наказали никого, за исключением начальника полиции, которого просто уволили. Америка предпочла забыть о побоище, и только в 2001 году в Талсе появился мемориал по погибшим.
При всех отличиях, истории ЮАР и Талсы четко показывают одно — сегрегация не решает проблемы, а наоборот, создает их. Люди из разных групп нередко относятся с неприязнью друг к другу, но их разделение хоть и выглядит интересной идеей, но в итоге приводит к еще большему росту ненависти. Мы пока не знаем, чем закончится механический апартеид в Deus Ex, но практически уверены — в чем-то сценарий игры повторит две описанные выше истории.
Свежие комментарии